ВЕДУЩИЕ АДВОКАТЫ США О РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ

Свежая (23 апреля 2018 г.) и очень информативная статья ведущих американских адвокатов по семейному праву дает достаточно полное представление о проблемах «родительского отчуждения» на юридическом поле законодательства США. Мы знаем, что законодательство США по семейному праву серьезно отличается от Семейного кодекса РФ, судебная психология в отношении «родительского отчуждения» в США активно развивается с 1990-х годов, имеется обширная научная литература по этому вопросу и признанные авторитеты, судебная экспертиза проводится по-другому и гораздо тщательнее, регулируется иными нормативными актами, суды имеют право назначать принудительную терапию для родителей и детей при наличии «родительского отчуждения», имеют право отбирать ребенка у отчуждающего родителя. Однако проблемы разрешения споров о детях в условиях развода с высокой степенью конфликта между родителями остаются нерешенными и не менее актуальными в США, чем в России.  

Стивен П. Халлер – лучший адвокат по семейным делам штата Нью-Джерси с 2005 г. по 2018 г., один из ведущих экспертов в области семейного права США, работает в области семейного права с 1977 г..

Дженни Л. Осборн – восходящая звезда семейной адвокатуры штата Нью-Джерси, лучший адвокат штата Нью-Джерси за 2011-2013 гг.

ПРЕКРАТИТЬ  РОДИТЕЛЬСКОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ

Стивен П. Халлер и Дженни Л. Осборн | 23 апреля 2018 года в 12:09

Источник -  https://www.law.com/njlawjournal/2018/04/23/end-parental-alienation-now/

Стивен П. Халлер и Дженни Л. Осборн являются членами Департамента семейного права Эйнхорна Харриса в Денвилле. Они занимаются широким спектром вопросов семейного права, связанных с разводом, опекой над детьми, отчуждением родителей, насилием в семье, алиментами, поддержкой детей.

В зависимости от личности цитируемого лица «родительское отчуждение» является либо мифом, выдуманным феноменом и возможностью получения денег для «депрограммистов», душевной болью для ребенка и родителя или реальным случаем и фактом, который ежедневно наблюдается адвокатами, представляющими интересы  целевого родителя.

25 апреля - День осведомленности родителей об отчуждении в Соединенных Штатах и в других странах. Это один день из 365,  в который внимание общественности обращается на эту очень важную тему. Давайте помнить, что дети, отчужденные от целевого родителя, страдают каждый час каждого дня каждого года, и настало время что-то сделать, чтобы это прекратить.

Возможно, «родительское отчуждение» наиболее точно определяется как условие, которое вытекает из устранения из жизни ребенка  родителя или дедушки и бабушки с продолжающимся, целенаправленным и распространенным выражением враждебности по отношению к отчужденному родительскому лицу. Враждебность, выражаемая в отношении целевого родителя, приводит к тому, что ребенок также становится враждебным и отвергает целевого родителя без всяких на то оснований. Некоторые «одержимые» отчуждающие родители  доходят  до того, что выдвигают  ложные обвинения в сексуальном  насилии  над ребенком со стороны целевого родителя (или убеждают ребенка самому высказывать такие  обвинения). Это не только приводит к тому, что ребенок «вооружается» против другого родителя, но также резко требует огромных усилий  и материальных издержек от целевого родителя, который изо всех сил пытается не потерять своего ребенка или детей. Концепция «родительского отчуждения» была определена учеными в ряде статей, написанных за последние 30 и более лет: Ребеккой М. Томасом, Джеймсом Т. Ричардсоном, Эллисон М. Николс и доктором Ричардом А. Гарднером.

Похищение любви ребенка одним родителем  у другого родителя происходит пугающе часто. Большинство семейных практиков наблюдали  эти случаи в суде,  многие из нас представляли интересы целевого родителя, который подвергался отчуждению. Часто каждому адвокату, представляющему интересы  целевого родителя, противостоит  адвокат, представляющий интересы  отчуждающего родителя. Несмотря свои  благие намерения и приложение  всех возможных  усилий, суды не всегда обнаруживают отчуждение родителя на ранней стадии, адекватно не наказывают отчуждающего родителя, когда дети  становятся жертвами отчуждения,  не исправляют неправильное поведение отчуждающего родителя другими средствами.

В качестве представителя  интересов  целевого родителя мы должны предупредить наших клиентов о ранних признаках отчуждения. В первый раз, когда  ребенок с ранее хорошими отношениями с родителем заявляет, что он или она больше не хочет оставаться на ночь у родителя по какой-то расплывчатой  или непонятной  причине (или по причине нежелания другого родителя), должен звучать тревожный звонок. Ребенок, который отказывается разговаривать с родителем по телефону без какой-либо причины, уже является проблемой. Родитель, который запрещает  ребенку свободно разговаривать с другим родителем, является серьезной проблемой. Что мы можем сделать как адвокаты, представляющие  интересы  целевого родителя? Мы должны постараться продемонстрировать  суду какое-то «доказательство».

Доказательство может быть прямым  или косвенным. Прямое  доказательство, скорее всего, будет не единственным доказательством. Косвенными  доказательствами  являются: препятствование  контактам  ребенка с другим родителем, высказывание  ребенком несвойственных ему «взрослых» аргументов, охлаждение или враждебность  отношений, либо полное  избегание родителя без причины - все это косвенные признаки того, что происходит отчуждение родителя. Объективные доказательства могут быть получены позже с помощью  беспристрастного  эксперта  (но с безупречной репутацией в отношении честности и честного заключения), либо назначенного судом. Объективные доказательства  отчуждения чаще всего можно получить от  эксперта, который может представить  перед судом убедительные выводы с высокой  степенью  профессиональной уверенности относительно того, происходит ли отчуждение родителя или если да, то со стороны кого. Однако проблема заключается в том, что к тому времени, когда  объективное доказательство отчуждения будет получено, рак отчуждения может метастазировать до летальной степени.

Отчуждающий родитель часто не боится последствий своих действий. Если отчуждающий родитель получает поддержку со стороны ребенка, то для адвоката будет серьезной проблемой попытка убедить суд пресечь эту поддержку. Если отчуждающему  родителю удастся изолировать целевого родителя, то требуется применение  принудительных  мер, доступных суду, включая возможное изменение места проживания ребенка, что практически не делается никогда  Нет никакого  наказания за отвергающее  поведение; хотя в какой-то момент нужно следовать  здравому смыслу, даже если непокорный отчужденный ребенок и родитель пострадают в финансовом отношении. К сожалению, нет нормативных актов, которые конкретно касаются «отчуждения родителей».

До сих пор основное внимание уделялось отчуждению родителя, но какие признаки отчуждения можно почерпнуть из поведения ребенка, который так же враждебно относится  к целевому родителю? Ребенок, подвергшийся психологической манипуляции отчуждающего родителя, часто воспринимает целевого родителя как злого, неприятного, агрессивного, ненавидящего  отчуждающего родителя или даже виновного в большом  количестве мнимых проступков. Эти ложные убеждения прививаются ребенку отчуждающим родителем и поддерживаются для того, чтобы ребенок часто со слезами или драматическими переживаниями, сам отказывался от встреч с целевым родителем.

Целевой родитель, желая  бороться за право ребенка иметь двух родителей в своей жизни, сталкивается с выбором: соглашаться ли родителю с резко ограниченными  отношениями со своим  ребенком, если таковые вообще остаются? Для  целевого родителя это означает большие затраты  на адвокатов, экспертов, программы воссоединения и т.д., причем без каких-либо гарантий успеха.  А что происходит с теми родителями, которым не хватает средств для борьбы за права своих детей? Наша цель здесь - не заниматься психологическим анализом пагубных последствий отчуждения родителей для  целевого родителя. Мы обращаем внимание не только на изоляцию детей своим отчуждающим родителем, но и на унижение целевого родителя. Благоприятное разрешение подобного конфликта зависит от самоотверженности, настойчивости и готовности выдержать  «столетнюю войну», поскольку результаты часто не могут быть получены быстро. Это также требует хорошей подготовки адвоката  и значительных материальных затрат.

В Нью-Джерси у нас есть «суды по наркотикам», где сосредоточены специалисты, имеющие специальные познания и опыт для решения этих вопросов. Отчуждение родителей - это не менее ужасное  явление, чем наркомания, однако  судьи нашего семейного суда будут рассматривать дела, связанные с этим вопросом вместе с тысячью других дел, находящихся на рассмотрении. Ожидается, что прочитают   ходатайства,  жалобы по делам  о бытовом насилии, будут судить дела о расторжении брака, писать заключение после судебных разбирательств  и все же найдут  время для принятия решений о том, как лучше всего обеспечить, чтобы дети после развода родителей продолжали иметь двух родителей при наличии между ними конфликтных отношений и отчуждающего поведения у одного из них. Почему не может быть специального «суда по отчуждению родителей»? Судьи могут быть специально обучены и сконцентрированы  на этих проблемах так, что общая судебная подготовка не сможет даже сравниваться. Ресурсы, необходимые для борьбы с отчуждением родителей, могут быть сосредоточены в каждом округе. Один судья должен заниматься  этим делом от начала до конца, вместо того, чтобы три-четыре раза передавать конфиденциальный вопрос от судьи к судье до его завершения. Возможно, это не идеальное решение, но каждый семейный практик знает, что то, что мы делаем сейчас, просто не работает.

Да, нелегко преодолеть забитые делами судебные календари и стоимость судебных издержек для  противодействия отчуждению в интересах ребенка. Определение «чрезвычайная ситуация» в суде по семейным делам практически не помогает  целевому родителю, за исключением самых крайних случаев.  И даже тогда враждебно настроенный  ребенок, не желающий оскорбить отчуждающего родителя, может сказать, что любит этого  родителя и хочет жить с ним, и судья (конечно) не будет расстраивать этого малыша. Правда же состоит в том, что малыш повторяет слова отчуждающего родителя, и его нужно  «заставить» пойти с другим родителем!

Суды также должны стать более активными, и это означает серьезные финансовые штрафы для родителей, которые делают или пытаются изолировать  ребенка от другого родителя. Штрафы, санкции, которые подлежат уплате в Верховный суд, и пошлины за адвокатские услуги  должны быть использованы для наказания. Могут  сказать, что эти правила уже имеются  в той или иной форме. Однако они не используются. Смена опеки родителя должна происходить на  ранней стадии, а не после того, как отчуждающий родитель имел возможность безвозвратно разрушить отношения ребенка с целевым родителем. В определенном возрасте «дети» также должны быть вынуждены нести наказание. Грубый, упрямый, непослушный 16-летний «ребенок» не требует снисхождения, если он или она издеваются над судом и не наказываются за недостойное  поведение, будь то поощряемое отчуждающим родителем или нет. Тот же «ребенок» вскоре протянет  свою руку целевому родителю для оплаты обучения в колледже. И отчуждающий родитель и этот непослушный «ребенок» в большинстве случаев не будут платить никаких штрафов за подобное поведение.

Должны ли мы, юристы, сомневаться в  этике оказания юридической помощи родителям, которые отчуждают своих детей от другого родителя? Это не попрание  права клиента на помощь адвоката. Это предложение о том, что отчуждающий родитель, который ищет юридического представительства в суде от любого из нас, должен быть отвергнут, если мы сделаем вывод, что этот человек фактически изолирует  другого родителя ребенка. Это не проблема профессиональной этики; это проблема личной и человеческой этики. Предотвращение или, по крайней мере, не оказание помощи отчуждающему родителю, наносящему вред  ребенку,  должно быть нашим основным требованием.