Когда ребенок сопротивляется или отказывается от контакта с родителем, семьи и специалисты часто проводят месяцы или даже годы, обсуждая причину, в течение которой ситуация имеет тенденцию ухудшаться. Основной вопрос заключается в том, вызвано ли сопротивление ребенка насилием — когда ребенок отдаляется от жестокого родителя (физически, эмоционально или иным образом) — или отчуждением, когда ребенок находится под влиянием негативного, отчуждающего поведения любимого родителя.
С ростом осведомленности об отчуждении родителей некоторые благонамеренные, не отчуждающие родители теперь ошибочно обвиняются в отчуждении. На самом деле другой родитель может запугивать или манипулировать ребенком. В этой презентации основное внимание будет уделено следующим вопросам:
• как определить разницу между отчуждением из-за насилия и родительским отчуждением как можно раньше.
• как эффективно донести эти различия до специалистов.
• как индивидуально разрабатывать подходы к лечению для этих двух совершенно разных форм насилия.
Билл Эдди — соучредитель и главный директор по инновациям High Conflict Institute и пионер теории высококонфликтной личности (HCP). Он признан во всем мире ведущим экспертом по управлению спорами с участием людей с высококонфликтными личностями.
Билл имеет обширный опыт работы, в том числе:
• Старший семейный посредник в Национальном центре разрешения конфликтов
• Сертифицированный специалист по семейному праву, представляющий клиентов в семейном суде
• Лицензированный клинический социальный работник и терапевт
В 2021 году Билл получил премию за достижения всей жизни от Академии профессиональных посредников в знак признания его вклада в эту область. В настоящее время он работает на факультете Института разрешения споров Штрауса в юридической школе Университета Пеппердин в Калифорнии, а также является доцентом юридической школы Университета Ньюкасла в Австралии. Билл читал лекции и проводил тренинги в более чем 30 штатах США и 13 странах.
Билл автор или соавтор 20 книг. Его популярный блог на сайте Psychology Today собрал более 5 миллионов просмотров. Он часто обучает юристов, судей и посредников, а также предоставляет экспертные консультации по делам, связанным с отчуждением, насилием в семье и ложными обвинениями в семейном суде.
Источник https://youtu.be/eu4EGs88Ihs
Опубликовано 3 апреля 2025 г.
Приветствую, меня зовут Билл Эдди, и сегодня я расскажу о том, как отделить сопротивление контакту с родителем от родительского отчуждения. Это две формы насилия, но во многом противоположные формы насилия. Немного предыстории. Я семейный юрист. Я работаю семейным юристом уже 30 лет. Первые 15 лет из них я представлял клиентов в семейном суде. Вторые 15 лет я занимался посредничеством в бракоразводных спорах, прежде чем стать юристом. 12 лет я был семейным психотерапевтом в качестве лицензированного клинического социального работника. Поэтому у меня есть три точки зрения с профессиональной точки зрения на проблемы отчуждения и сопротивления: в первую очередь как психотерапевта, а затем как адвоката в суде и как юриста, занимающегося посредничеством. Из всего этого я действительно выработал много точек зрения на то, что на самом деле происходит в случаях, когда дети сопротивляются и отказываются от контакта с родителем. Споры вокруг этого явления ведутся с 1980-х годов, когда я был терапевтом и впервые вел дела, связанные с детьми и семьей, в которых фигурировало насилие, насилие над детьми, а также отчуждение.
Давайте рассмотрим определения, чтобы начать рассмотрение вопроса. Большинство людей знают об отчуждении, но я просто хочу пройтись по определениям. В основном отчужденный ребенок – это тот, который свободно и настойчиво выражает необоснованные негативные чувства и убеждения по отношению к родителю, которые несоразмерны реальному опыту жизни и общения ребенка с этим родителем, в отличие от детей, которые имеют обоснованные причины иметь такое отвергающее поведение и отношение из-за родительского пренебрежения или насилия. Такие дети называются реалистично отчужденными и исключены из концептуальных определений родительского отчуждения. Поэтому у нас есть две разные идеи. Важно понимать, что это может выглядеть внешне одинаково, я наблюдал это во многих случаях, и исхожу из признания того, что насилие существует, что насилие над детьми, физическое насилие, сексуальное насилие, пренебрежение существует, что домашнее насилие существует в семьях, а также что родительское отчуждение существует. Существует много профессиональных и политических споров, и сильных эмоций, которые возникли за последние 40 лет и существуют сегодня, при этом спорящие часто не осознают, что все это реально, и что важно то, каковы факты конкретного дела. Поэтому именно на этом я собираюсь сосредоточиться сегодня, и я хочу призвать людей думать в терминах того, что происходит, а что нет, и важности грамотного представления этого лицам, принимающим решения.
Поэтому, если дело касается отчуждения, вам нужно признать, что насилие существует, но в случае родительского отчуждения его нет, если это правда, и поэтому вам нужно знать что-то об отчуждении. Почему ребенок может чувствовать себя отчужденным? Потому что он подвергается насилию со стороны родителя. Не все дети, подвергающиеся насилию со стороны родителя, сопротивляются контакту с этим родителем, поэтому важно уметь различать это и признавать это, потому что одна из трудностей, как я думаю, в области отчуждения заключается в том, что люди не признают существование насилия над детьми, домашнего насилия и т. д., В некоторых случаях это так, поэтому вам нужно уметь говорить объективно и говорить, что факты этого дела указывают на отчуждение родителя или факты этого дела указывают на насилие над детьми, а не говорить о том, что отчуждение существует или не существует, или насилие существует или не существует.
Поэтому я хочу дать вам несколько советов, которые помогут вам представить эту информацию лицам, принимающим решения, и другим людям, обладающим знаниями. Важно понимание того, что оба эти вопроса являются проблемами и должны быть рассмотрены в любом случае, когда ребенок сопротивляется или отказывается от контакта разными способами. Профессионалы часто исходят из того, что большинство или все случаи являются отчуждением или большинство или все случаи являются насилием, не имея объективной точки зрения, которая рассматривает факты конкретного случая. Профессионалы часто все портят, потому что они не признают возможности наличия одновременно обоих случаев и не смотрят на факты. Это важно также и для родителей, бабушек и дедушек, важно понимать, что когда вы говорите с профессионалами, скажите, что я знаю, что есть случаи, когда на самом деле происходит насилие над детьми, но это не один из таких случаев, потому что факты этого случая говорят об отсутствии насилия.
Я говорю своим клиентам, юридическим клиентам и клиентам-консультантам, потому что сейчас я провожу только консультации, я больше не представляю клиентов в суде, но как консультант, вы должны сказать, я знаю, что это может быть проблемой, но в этом случае это не подтверждается фактами этого дела, так почему ребенок должен отвергать родителя? Cтандарт в семейных судах, который, кажется, существует сегодня в общем виде, исходит во многом от организации под названием AFCC, Ассоциации семейных и согласительных судов, которая, вероятно, является крупнейшей организацией профессионалов, занимающихся вопросами опеки над детьми и общения с ними в делах о раздельном проживании и разводе во всем мире на сегодняшний день. Они являются широкой организацией, у них есть ежегодные и полугодовые конференции и встречи, и у них есть журнал под названием Family Court Review, и поэтому, если вы хотите узнать информацию по этому вопросу, то это хороший источник информации о том, что происходит в судах. В апреле 2020 года они посвятили выпуск своего журнала тому, как профессионалы справляются с отчуждением сегодня, это хороший обзор. Одна из вещей, на которую они указали, заключается в том, что следующие восемь движущих сил или факторов способствуют сопротивлению или отвержению родителя ребенком, и что все эти факторы следует учитывать. Это возраст ребенка. То, что говорит четырехлетний ребенок, что говорит 8-летний ребенок, что говорит 12-летний, может отличаться, это может отличаться с точки зрения развития, что они могут понять когнитивно. Это также уровень конфликта родителей до и после разлуки, отношения между братьями и сестрами, благоприятствующие факторы воспитания, стиль воспитания. Также следует принять во внимание состязательный процесс, т.к. судебный процесс может влиять на поведение ребенка, и часто мы видим, что дети становятся все более и более отчужденными по мере развития судебного процесса. Поэтому один из моих призывов – как можно раньше вмешаться, чтобы разобраться в деле, прежде чем оно зайдет слишком далеко, потому что состязательный процесс, как правило, ухудшает ситуацию, увеличивает конфликт родителей.
Кроме того – третья сторона: профессионалы, расширенная семья. Какую роль они играют? Играют ли они роль, которая сосредоточена на информации, поддерживают ли они своего члена семьи или говорят своему члену семьи, что он должен делать? Отсутствие функционального совместного воспитания, плохое разрешение конфликтов или препятствия родительскому общению с детьми - теперь это во многих случаях общая картина. Вы должны учитывать все эти факторы, что сопротивление ребенка может быть вызвано некоторыми или всеми этими факторами. Однако из моего опыта как психотерапевта, как юриста, как посредника, а теперь как консультанта по тяжелым конфликтам, а я являюсь соучредителем и директором по инновациям Института высоких конфликтов, где мы сосредоточены на тяжелых конфликтах в течение последних 15 лет, и из всего этого я вижу, что это действительно сводится к поведению родителей, и отчуждение в первую очередь сводится к родителю с большим количеством мыслей «все или ничего», неконтролируемыми эмоциями, экстремальным поведением. Ребенок часто проводит много времени наедине с этим родителем, и это может быть основной причиной, и это то, что известно как отчуждение родителя. Или основная причина может быть насилием со стороны родителя, насилием над ребенком, физическим насилием и т. д. Поэтому то, что мы на самом деле рассматриваем, в основном это вопрос, какой из родителей является источником проблемы, т.е. почему ребенок отвергает родителя, и это суть того, что, как я думаю, нам нужно понять.
Когда ребенок переживает этот интенсивный эмоциональный процесс, то я считаю, что это в первую очередь эмоциональный процесс от родителя к ребенку (индуцирование), если у родителя неконтролируемая тревожность, враждебность, отсутствие эмоциональных границ, навязчивость, и он сосредотачиваются на ребенке в изоляции. Есть два различных возможных результата, которые я видел во многих случаях. Один из них заключается в том, что ребенок понимает, что способ успокоить своего родителя - согласиться с ним, что другой родитель – плохой. Дети не делают этого сознательно, но дети медленно, со временем впитывают отношение родителя, его взгляд на вселенную, особенно если в нем есть большая эмоциональная интенсивность, которую ребенок будет впитывать, и он не сможет ей противостоять, его мозг не выработал процесс отбора, чтобы знать, что слушать, а что нет. Будучи взрослыми, мы делаем это, мы называем это регулированием эмоций, мы влияем на свои мысли и говорим: "Ну вот, он снова начинает". Трехлетний, пятилетний, восьмилетний, десятилетний, четырнадцатилетний ребенок еще не развил в себе способность не впитывать эти эмоции в изоляции, это один результат, и это движущая сила (источник) отчуждения.
Но есть случаи, которые вам нужно распознавать, знать и уметь признавать, когда происходит обратное, потому что неблагополучные родители направляют свои сильные негативные эмоции на ребенка, и поэтому у меня были случаи, когда родитель кричал на ребенка, родитель заливался слезами перед ребенком и говорил ребенку, что он (ребенок) является проблемой, это все твоя вина, посмотри, что ты заставил меня сделать.
И что мы иногда видим, что у родителей с двумя детьми: есть ребенок, которого они во всем винят, а затем ребенок, которого они за все хвалят, они разделяют детей, и мы видим это в случаях отчуждения. Обычно, когда есть ребенок, который как бы нейтрален: «я люблю своих родителей одинаково», «я хочу видеть их обоих», и ребенок, который говорит, что я ненавижу своего отца, а моя мать идеальна, и я так хочу жить, или я ненавижу свою мать, и мой отец идеален, и это то, как я хочу жить. Для этого случая есть психологический термин – расщепление. Когда вы видите людей либо полностью хорошими, либо полностью плохими, вы не можете видеть реальность, т.к. люди в любом случае представляют собой смесь всего.
Такое расщепление может возникнуть у ребенка, если родитель сильно давит на ребенка эмоционально, и это не обязательно должно быть физическое насилие, это все может быть эмоциональным, может быть тем же самым похожим процессом выплескивания сильных эмоций без эмоциональных границ на ребенка. И когда дети испытывают это, тогда они хотят уйти от этого родителя. У меня был четырехлетний ребенок, родители начали проводить с ним равное родительское время. Но в этом случае отец просто не мог пережить развод, у него были сильные эмоции, он был зол, он плакал, и ребенок говорит: «Это слишком сильно, я хочу вернуться и быть с мамой». А отец отвечает: «Вижу, ты встал на ее сторону, ты то-то и то-то». Звонит маме и говорит: «Забери его обратно, я не хочу его видеть в эти выходные, а он не хочет видеть меня». И этот ребенок в основном рос, сопротивляясь общению со своим отцом, потому что его отец был слишком поглощен эмоциями, слишком эмоционально интенсивен и недоступен для ребенка, в то время как мать была реалистичной и разумной. Поэтому этот мальчик отдалился от своего отца, он не был отчужден, потому что мать, которую я консультировал, была очень осторожна в словах, которые она использовала, она не говорила негативные вещи об отце. Она сказала: «Ты знаешь, пора идти к твоему отцу, тебе нужно пойти к твоему отцу, подумай о хороших вещах, чтобы ты мог хорошо провести время, говоря правильные вещи». И мальчик уходил, а затем происходило это, и отец или мальчик звонили, чтобы вернуться, так что это странность. Физическое насилие также может быть причиной отчуждения, и мы собираемся рассмотреть еще несколько других факторов, которые могут быть причинами отчуждения, но важно признать, что оба эти фактора возможны, они в равной степени возможны. Как профессионал или как родитель, вы можете признать это и не ввязываться в войну между тем, существует ли отчуждение или существует ли насилие, они оба существуют.
Теперь давайте рассмотрим факты, т.е. то, что нам всегда нужно делать с отчуждением. Пятифакторная модель была предложена комитету по диагностическому и статистическому руководству по психическим расстройствам (DSM) Биллом Бернетом и Эми Бейкер, они являются двумя самыми сильными движущими силами, но есть более 150 специалистов, включая меня, которые призывают комитет DSM признать проблему родительского отчуждения, потому что это устанавливает стандарт для размышлений о том, что является отчуждением, а что нет. Поэтому я собираюсь пройтись по этому вопросу, чтобы помочь специалистам, родителям и бабушкам и дедушкам понять, как вы должны рассматривать то, что происходит в вашем случае, я также хочу упомянуть прямо сейчас, что возможно, один и тот же родитель может быть как жестоким, так и отчуждающим по отношению к другому родителю, т.е. может быть и то и другое, исходящее от одного родителя, так что хорошо понимать, что все дело в фактах конкретного судебного дела. Эти пять факторов модели очень полезны и реалистичны, и я это подтверждаю как специалист, который прошел подготовку в качестве социального работника, изначально работая с насилием и детьми, которые подверглись насилию, работая с родителями, которые стали жертвами домашнего насилия, и я нахожу эту модель действительно полезной.
Фактор четыре: многочисленные случаи отчуждающее поведение со стороны любимого родителя, и пятый - проявление многих или всех восьми поведенческих проявлений отчуждения у ребенка. Что интересно, они были действительно изучены сейчас и примерно в 80% или более случаев отчуждения это поведение проявляется. так что давайте посмотрим, что представляют собой эти восемь видов поведения. Во-первых, это кампания по очернению другого родителя. Я отличаюсь от многих родителей и некоторых специалистов, потому что я не рассматриваю это в большинстве случаев как сознательную преднамеренную кампанию. В большинстве случаев это бессознательный процесс отсутствия эмоциональных границ и в основном сброс эмоций на ребенка по отношению к другому родителю. И это не всегда обязательно гнев по отношению к другому родителю. У меня был один случай, когда девочка сопротивлялась контакту со своим отцом, и она жила в основном со своей матерью. Мать не злилась, мать была грустна и продолжала плакать. Она разрыдалась во время посредничества и я мог видеть, что у нее не было эмоциональной регуляции своей печали, и дочь впитывала это, и дочь знала, что причина ее печали - это отец, и поэтому она не любила папу. Она сопротивлялась отцу не потому, что мама злилась на папу, а потому, что мама испытывала все эти негативные эмоции. Поэтому кампания по очернению не обязательно должна быть сознательным процессом, и я считаю полезным в суде сказать: «Ваша честь, я не знаю, делают ли мама или папа это намеренно, но влияние ее/его эмоций на ребенка оказывает такое негативное влияние». И поэтому судьи это принимают, потому что вы не пытаетесь уничтожить другого человека, вы пытаетесь объяснить, что происходит. Во-вторых – это слабые, несерьезные или абсурдные причины, которыми ребенок объясняет нежелание общаться с родителем. Это очень сложная область, потому что вы должны выяснить, является ли это несерьезным или нет, вы должны задавать вопросы. В-третьих – это отсутствие амбивалентности, что распространено в обоих сценариях отчуждения и сопротивления, есть случаи отчуждения, когда ребенок боится родителя, и поэтому он не амбивалентен и, возможно, у них не так много отношений, и поэтому ребенок просто чувствует страх. Но если есть история насилия, восстановление отношений нужно делать осторожно. В-четвертых, дети настаивают, что они не поддаются влиянию других. Вот где мы возвращаемся к эмоциям, а эмоции заразны. Дети верят, что это действительно их собственная идея, и поэтому вы не можете сказать: «Ну, нет, это ты лжешь, но я понимаю, что ты так чувствуешь».
Нужно объяснять лицам, принимающим решения, что ребенок использует слова взрослого. В-пятых, у ребенка нет вины или раскаяния, ну, это может быть в обоих случаях, в случае отчуждения ребенок впитывает чистый негатив, поэтому он просто видит в этом опасного ужасного человека, и из-за этого у него нет вины или раскаяния. Но в случаях отчуждения в связи с насилием родителя, ребенок может бояться родителя, и если есть такие родители, у ребенка не будет вины или раскаяния, потому что он чувствует себя в опасности, и он пытается спасти себя и остановить родителя. В-шестых, ребенок всегда встает на сторону предпочитаемого родителя, что может быть правдой в обоих сценариях отчуждения и дистанцирования. В-седьмых, ребенок использует заимствованные фразы, как я уже говорил, например «мама слишком контролирует», или «папа безответственный», или «папа стал причиной развода», и вы узнаете, что мама говорила это ребенку в течение последних четырех лет. И последнее – ребенок отвергает расширенную семью отчуждаемого родителя. Это чаще встречается в случаях отчуждения. В случаях физического насилия, например, человек, которого ребенок боится, является физическим обидчиком, и ребенок может не бояться, скажем, отчима, который обладает сочувствием и не является жестоким, хотя он может и не защищать, поэтому полезно знать это. Поэтому первый фактор и пятый фактор могут существовать в случаях отчуждения, а также в случаях насилия, поэтому все это нужно рассмотреть более внимательно.
Давайте рассмотрим, какое поведение может вызвать отчуждение. Конечно, это насилие над ребенком, поэтому физическое насилие, шлепки, порка ремнем, нанесение синяков, запирание ребенка в его комнате, встряхивание ребенка. Был случай, когда отец, как считалось, использовал трехлетнего мальчика в качестве личной боксерской груши. Такие вещи могут быть причиной сопротивления ребенка находиться рядом с этим родителем. Помните, во многих случаях само поведение не является причиной того, что дети все еще хотят быть рядом с родителем, они просто не хотят насилия, сексуального насилия. Когда у вас в судебном споре выясняется, что это - сексуальное насилие над детьми или отчуждение родителей, вы должны смотреть на факты дела. Не думайте, что это всегда неправда, эти встречные заявления. В некоторых случаях тот, кто подвергает ребенка насилию, может также отчуждать ребенка от другого родителя, но сексуальное насилие над детьми, безусловно, должно быть расследовано.
Пренебрежение – это на самом деле самая серьезная форма насилия над детьми, я думаю, что 60% или более случаев, которые поступают в службы защиты детей, являются случаями пренебрежения, Это, возможно, отсутствие еды для ребенка, не купают ребенка и т. д. Это все это причины, по которым ребенок может не чувствовать себя в безопасности с родителем, потому что он знает, что родитель просто не может о нем позаботиться, и поэтому он отвергает родителя, который невнимателен.
Домашнее насилие, теперь это сложно, потому что иногда люди говорят: «Ну, ребенок никогда не подвергался насилию, и никто не заявляет о насилии над ребенком». Это может быть правдой, однако вам нужно проверить версию о домашнем насилии, домашнее насилие выявляется примерно в 50% споров об опеке в семейном суде. В большинство из них подтверждается, что домашнее насилие существует, и это должно рассматриваться как фактор в плане воспитания. Некоторые обвинения не являются правдой, т.е. являются ложными, но я бы сказал, что большинство, подавляющее большинство из них правдивы, 80% или 90% из них правдивы. Люди говорят: «Да, но ребенок никогда этого не видел». Однако все исследования говорят, что дети знают, что есть насилие, что есть домашнее насилие, даже если они его не видели. Было исследование, о котором я слышал, с детьми в возрасте шести месяцев. Если их родители ссорились, то мозговые волны ребенка изменяются, и поэтому ребенок уже подвергается влиянию ссор родителей. А что, если ребенок становится свидетелем домашнего насилия? Конечно, таких случаев много. Это, конечно, влияет на ребенка. Исследования говорят, что это влияет на ребенка больше, чем конфликтное поведение, гнев, разногласия, физическое насилие. Это может действительно привести к посттравматическому стрессовому расстройству у детей. Страх, безусловно, страх перед родителями, страх перед тем, что происходит в семье. Трудно расслабиться, возможно, это вызывает много беспокойства.
Дети также учатся на том, что видят. Дети учатся также становиться жестокими и вырастать насильниками, или они учатся расти и становиться жертвами домашнего насилия. Поэтому важно знать, что это серьезная проблема. Я не знал до недавнего времени, пока не исследовал случай удушения. Удушение, вероятно, является самым большим фактором риска возможного убийства супруга. Так что если родитель когда-либо душил другого родителя, шансы увеличиваются в 10 раз, что когда-нибудь он может быть убит этим родителем. Почему? Потому что это самая примитивная форма насилия, крайнего насилия, не включающая оружие или что-то еще, это может произойти мгновенно. Кто-то из ваших знакомых пытается задушить кого-то, через минуту или две вы перекрываете людям кислород, и через несколько минут они могут умереть, так что удушение действительно является одной из худших форм. Говорят, что в десять раз больше шансов в конечном итоге быть убитым, если человек, близкий партнер, использует оружие, угрожая другому родителю, но это увеличивает шансы на возможное убийство только в пять раз, так что это не такой высокий риск, как удушение, но это, безусловно, высокий риск, и это привлекает много внимания, хотя люди даже не осознают значение этого. Так что если это происходит, и ребенок сопротивляется нахождению рядом с этим родителем или в этом доме, этот родитель, возможно, родитель снова женился, и его новый партнер может быть жесток по отношению к ребенку, который находится в этом доме и говорит: «О, боже, я хочу уйти отсюда». Это понятная реалистичная отчужденность.
Еще возможная причина – это принудительный контроль. Это термин, который сейчас используется в отношении домашнего насилия, отношений между близкими партнерами, но это не обязательно насилие, это может быть контроль, контроль другого родителя: с кем они общаются. Это может быть финансовый контроль. Они могут иметь доступ к медицинскому обслуживанию: «я не хочу, чтобы ты ходил к врачу, пока этот синяк не пройдет». Может, этого прямо и не говорят, но это то, что они могут иметь ввиду. Теперь мы рассматриваем отчуждение как форму принудительного контроля над детьми, поэтому возможно, что родитель осуществляет принудительный контроль над другим родителем и ребенком. Ребенок хочет избавиться от этих неуправляемых эмоций, о которых я говорил ранее. Когда родитель фокусирует свои неуправляемые эмоции на ребенке, ребенок хочет избавиться от этого, и возникает реалистичное отчуждение. Я ранее привел пример отца, который не был вовлечен в воспитание ребенка в течение пяти лет. Ребенок будет нервничать из-за того, что пойдет с этим человеком, который в какой-то степени для него незнакомец. Я собираюсь немного поговорить о лечении, не так много, потому что эта сессия больше просто для того, чтобы проинформировать вас о различиях, есть различия в лечении родительского отчуждения и обоснованного отчуждения из-за насилия родителя.
Последнее, но не менее важное, это плохое воспитание, не жестокое, не открытое насилие, но именно оно может быть фактором, из-за которого ребенок не хочет общаться с родителем. У меня был случай, когда у матери было много собственных эмоциональных трудностей и, вероятно, расстройство личности, она была очень занята собой и двумя сыновьями. У родителей план воспитания должен был быть 50/50, но сыновья не чувствовали себя комфортно с мамой и говорили: «Папа, можно нам быть с тобой?» Папа был компетентным, очень хорошим родителем, а мама просто была неспособна быть эффективным родителем. Проблемы с психическим здоровьем могут быть значимым фактором, если родитель, скажем, страдает тяжелой депрессией и проводит большую часть своей жизни в постели. Из-за этого дети могут чувствовать себя некомфортно в с этим родителем и могут быть реально отчуждены от этого родителя. Когда я работал в психиатрической больнице, у меня был такой случай, когда семья не была разведена, это была полная семья но мама была действительно неспособна быть родителем, и дети были по сути отчуждены от мамы и сосредоточены на том, чтобы быть с папой. Когда я работал амбулаторным семейным консультантом у меня также были случаи, когда папа был отодвинут в сторону, мама была очень доминирующей в семье и дети стали принижать папу, хотя это была полная семья. Это было отчуждением, потому что дети не хотели быть рядом с папой из-за того, что мама плохо говорила о нем, она держала его под контролем, исключая его из жизни детей. Так что это шло от мамы по сравнению с депрессивным родителем, где это шло от ее собственного недомогания. Надеюсь, это дает вам больше представления о том, как выглядит отчуждение, и эти версии должны быть в равной степени рассмотрены в случаях сопротивления и отказа.
Вы не можете сосредоточиться на факторах отчуждения, а затем просто сказать: "О, вы знаете, я ничего не слышал о жестоком обращении с детьми или домашнем насилии, так что я думаю, что их нет". Вы должны расследовать, вы должны задавать вопросы, и профессионалы должны задавать вопросы. Если вы родитель, то вы должны собрать некоторую информацию, чтобы вы могли сказать, что это присутствует или не присутствует в данном случае, и почему это важно или не важно. Так что это вещи, которые следует учитывать .
Давайте посмотрим, как это работает, когда вы рассматриваете факторы пятифакторной модели. Я думаю, что так важно, чтобы это было принято, потому что людям нужно сосредоточиться на фактах, а не спорить, существует ли отчуждение или нет. Домашнее насилие также является фактором или жестокое обращение с детьми является фактом, нам нужно принять все это существующим. Каковы факты этого дела? Я нашел это действительно полезным, мне очень нравится книга, которую написали Лорандос и Бернет «Наука и право отчуждения родителей», поэтому я записал несколько ключевых цитат и просто зачитаю их вслух, чтобы вы усвоили, что здесь говорится: «Чтобы ребенок считался отчужденным от родителя, у ребенка должна быть тесная и любящая связь с родителем до текущего нарушения в отношения, несмотря на некоторые нормативные недостатки родительского воспитания со стороны этого родителя». Позвольте мне просто объяснить, что значит «нормативные недостатки родительского воспитания». Ни один родитель не должен быть идеальным, ни один родитель не идеален, так что проблема не в этом. Вы не можете сказать: «Ну, он отвел свою дочь в мужской туалет на пляже». Но если вы единственный родитель с дочерью на пляже и вы так делаете, это не признак того, что он некомпетентный родитель.
Если тесной и любящей связи с родителем не было, то фактор два отсутствует, и ребенок не был отчужден. Давайте возьмем пример парня, который не был вовлечен в отношения со своим сыном в течение пяти лет (пример был приведен ранее), у него не было этой связи или того, что называют привязанностью, и поэтому ребенок нервничал, находясь рядом с ним, и не был готов находиться рядом с ним постоянно, 50/50. Исключение из этого правила — сценарий, в котором предпочитаемый родитель не позволял целевому родителю формировать отношения с ребенком с самого раннего возраста ребенка и вызывал страх и гнев у ребенка по отношению к целевому родителю. В этом случае я думаю о другом примере, который у меня был, когда мама исчезла с тремя детьми и в конечном итоге переехала в другой штат, это было через год или два, прежде чем ее нашли, вернули, и отец получил опеку над этими детьми, потому что она нарушила закон, нарушила постановления суда. Т.е. эта мама помешала отцу иметь отношения с детьми, конечно, но в этом случае у детей были построены отношения с отцом, и поэтому, когда мама исчезла на год или два с тремя детьми, она говорила плохие вещи об отце, что он сделал то и это, и все такое, она в некотором смысле пыталась отдалить их, но это не сработало, поэтому, когда ее поймали, и детей вернули и отдали отцу, они сразу же восстановили с ним отношения, так что это не было случаем отчуждения.
Но давайте предположим, что дети сопротивлялись отношениям с отцом, это было бы ошибкой мамы, это было бы следствием ее поведения, так что это явно не было бы отчуждением из-за насилия, но это было бы родительским отчуждением. Так что это фундаментальный принцип - рассмотреть и разобраться в этом и объяснить это суду. Например, предположим, что отец говорит: «У меня были прекрасные отношения с ребенком, вот несколько фотографий, на которых мы весело проводили время вместе, вот несколько открыток, которые Джонни написал мне: «Я люблю тебя, папа». Все эти вещи нужны для того, чтобы иметь возможность объяснить все это, чтобы этот фактор был учтен, чтобы прямо сейчас, с самого начала, вы могли пресечь в зародыше обвинения в том, что у вас не было крепких отношений, чертовски позитивных отношений с ребенком, это второй важный фактор.
Третий фактор — это то, где действительно возникает отчуждение. Должно быть отсутствие насилия или пренебрежения. Я видел отчеты, в которых люди говорят, что это случай отчуждения, потому что нет никакого насилия или пренебрежения, но они не смотрели и не задавали вопросов. Поэтому давайте рассмотрим это подробнее. Во-первых, если этот родитель использовал насилие или пренебрегал ребенком, то случай не должен считаться чистым случаем отчуждения, независимо от поведения любимого родителя и ребенка. Если отвергнутый родитель использовал насилие или пренебрегал ребенком, случай может быть гибридным или это может быть случаем реалистичного отчуждения, но это не может быть чистым случаем родительского отчуждения. Давайте для примера возьмем случай, который я консультировал, когда это считалось родительским отчуждением, и не было задано вопросов о жестоком обращении с детьми или пренебрежении. Был ребенок, который сопротивляется контакту со своим отцом. Отец снова женился, и ребенок был вместе с отцом и его новой женой, но сопротивлялся контакту, убегал. Его спросили, почему он убегает, на что он ответил: «потому что отец и его новая жена много ссорятся». Это было сочтено несерьёзным фактором человеком, который сказал: «О, должно быть, это случай отчуждения». Мы должны задавать вопросы, поэтому вопросы в этом случае могли бы быть очень конкретными. Например «папа когда-нибудь бил ребёнка?» Поскольку папа заботился о ребенке, они пошли, посмотрели на его дом, служба защиты детей однажды была задействована несколько лет назад, и там был очень небрежно, грязно, я полагаю, были тараканы и прочее, и мало еды, и то и это, очень большая проблема по поводу небрежности и пренебрежения. А что насчет домашнего насилия, вы когда-нибудь видели, как отец бил своего ребенка или его новую жену, есть ли доказательства этого? Ну да, есть полицейский отчет, что отец избивает новую жену. Вмешалась полиция, папа отправился в тюрьму на несколько дней и было сказано, что новая жена сказала, что каждые пару недель он становится жестоким, а потом успокаивается и есть пара спокойных недель, но в течение этих недель он пытается задушить меня, он наносит мне пощечины, ругает меня. Теперь вы получаете некоторую информацию. Это случай когда есть история удушения, тогда он изменился, он прошел курс управления гневом. И что произошло с тех пор? Мать новой жены видела, как он пытался задушить ее один раз, когда она была дома и пожаловалась на это. Так что нужно получать разную информацию от разных людей и хороший эксперт опеки задаст все эти типы вопросов. Так вы можете узнать, что ребенок убегает потому, что ребенок видел, что отец опасен, и если отец готов сделать это со своей новой женой, то это он может сделать и с ним. И это только часть того, что может происходить. Также может быть отчуждающее поведение со стороны матери, и она может говорить что-то плохое об отце, может быть, больше, чем нужно, она может делать невербальные вещи об отце. Например, ребенок возвращается от отца, она типа закатывает глаза и говорит «так как у тебя прошли выходные?» Так что задавать вопросы важно, и задавать вопросы о жестоком обращении с детьми, о домашнем насилии, о привязанности, о сексуальном насилии над детьми. Эти вопросы нужно задавать, и если вы родитель, представляющий дело, вы должны быть в состоянии сказать: «Не было никакой истории того, что я бил мать, нет никакой истории того, что я бил ребенка, нет истории того, что я пренебрегал ребенком, нет истории этого, нет истории того, нет никаких протоколов полиции против меня, нет психиатрического учета. В связи со всем этим я сразу же говорю людям, что нужно сразу же сказать тому, кто принимает решения, что этой проблемы не существует. Потому что если вы просто скажете, в чем проблема, не сказав, в чем она не заключается, то люди скажут: «Ну, может быть, есть что-то еще».
Итак, чем скорее эти случаи будут рассмотрены и поняты, тем лучше и тем меньше вероятность того, что дела в любом случае пойдут наперекосяк. Поэтому имейте в виду, что необходимо отсутствие насилия или пренебрежения, если у вас нет этого фактора, это не родительское отчуждение, а весьма вероятно реалистичное отчуждение из-за насилия, однако это может быть и другое. Иногда есть жестокий отец, который также унижает мать, Мать является жертвой домашнего насилия и жертвой сквернословия со стороны отца, и я вспоминаю случай, который у меня был с очень нарциссическим отцом, который был жесток с матерью, сквернословил о матери, выталкивая ее из семьи до их развода, и дети выросли, веря, что мать некомпетентна и глупа, и мы хотим тусоваться с отцом. В этом вся сила, так что помните, что это может быть гибридом того и другого.
Теперь вот вторая причина, почему важно исключить жестокое обращение с ребенком. Роль отвергнутого родителя заключается в том, что будут существенные последствия для любых терапевтических вмешательств, предлагаемых семье для устранения разрыва в отношениях между ребенком и отвергнутым родителем. Другими словами, было бы противопоказано, неправильно проводить для ребенка, подвергшегося насилию, специфическое лечение отчуждения или для отчужденного ребенка использовать специфическое лечение от насилия. Поэтому для здоровья и благополучия детей важно, чтобы они получали лечение, которое предназначено для устранения конкретной динамики, существующей в их семье. И позвольте мне кратко прокомментировать лечение в случае насилия, а я был детским и семейным консультантом в 1980-х годах. В некоторых случаях насилия вам нужно подготовить ребенка, а затем постепенно начать встречи с ребенком родителя, применяющим насилие, если этот родитель прошел какое-то лечение. Потому что если он не прошел лечение, он снова будет применять насилие в отношении ребенка. Есть хорошие шансы на восстановление отношений. Поэтому нужно, чтобы родитель прошел какое-то лечение и мог сказать: «Я знаю, мне жаль, что я так поступил», «Я люблю тебя», «Я хочу работать над нашими отношениями», и вы выстраиваете отношения шаг за шагом, это хороший подход к проблеме насилия. Вы развиваете навыки, которых раньше не было, и прекращаете насильственное поведение.
Сейчас немного о подходе к лечению при наличии родительского отчуждения с легкой и умеренной степенью отчуждения. Это семейное консультирование. Для меня это единственный способ двигаться вперед. Вы не просто заставляете отвергнутого родителя и ребенка встречаться вместе, это не приносит успеха в 99% случаев, потому что проблема не в этом. Индивидуальное консультирование для ребенка не рекомендуется с нашей точки зрения, потому что это просто закрепляет то, в чем застрял ребенок, и поэтому он пытается убедить терапевта не заставлять его иметь отношения с отвергнутым родителем и закреплять сообщения о любимом родителе. Так что ни индивидуальное консультирование, ни просто встречи ребенка с отвергнутым родителем не рекомендуются и не эффективны. Они почти всегда терпят неудачу в 99% случаев. Семейное консультирование, которое включает любимого родителя, прекращение любого отчуждающего поведения и практику гибких навыков, таких как гибкое мышление, управляемые эмоции, умеренное поведение, как мы обучаем в нашей программе - это своего рода пошаговый подход, который вовлекает всех в контакт с отвергнутым родителем. Вы не можете сделать это, пока ребенок не пойдет с отвергнутым родителем. Вы должны заставить ребенка проводить время с отвергнутым родителем и не подвергаться постоянному воздействию негативного отчуждающего поведения со стороны предпочитаемого родителя, поэтому может понадобиться промежуток времени. Родители идут на интенсивную программу, ребенок и отвергнутый родитель идут на интенсивную программу и ребенок не имеет контакта с предпочитаемым родителем в течение некоторого времени, часто это около 60 дней или 90 дней. Есть много негативной реакции и политического давления, происходящего вокруг этого метода, так что это может быть недоступно, но тогда нужно иметь промежуток времени, например, неделю с детьми, может быть, даже график родительских занятий через неделю, одновременно с семейным консультированием, чтобы родители осваивали новые навыки и прекращали отчуждающее поведение, чтобы это было эффективным.
Четвертый фактор – это отчуждающее поведение. Здесь очень важно то, что вы должны видеть это или иметь доказательства этого, а не только ссылаться на поведение ребенка. Так что любой врач, который утверждает, что все дети, отвергающие родителя, отчуждены, или утверждает, что можно принять решение относительно того, является ли ребенок отчужденным на основе поведения ребенка, не учитывает общую клиническую картину и, следовательно, совершает фундаментальную клиническую ошибку. Чтобы ребенок считался отчужденным, ребенок должен подвергаться отчуждающему поведению со стороны любимого родителя. Такое поведение составляет фактор четыре из пяти факторов модели. Недостаточно предполагать или делать вывод, что поведение имеет место быть, оно должно наблюдаться через действия: отношения, письменные заявления, интервью, отчеты от сопутствующих лиц и так далее. Это так важно, потому что если люди приходят к выводу, что это, должно быть, случай отчуждения, то они собираются доказать себе, что это случай отчуждения, но если вы копнете глубже, то это может быть не так. У меня были случаи, когда родители не использовали отчуждающее поведение, а ребенок сопротивляется контактам с родителем, и мы выясняем, что это из-за насилия. Это просто не выходило раньше наружу. Так что в основном это суть. Здесь у вас должно быть по крайней мере три версии, которые вы в равной степени рассматриваете. Многие специалисты по насилию говорят: сначала посмотрите, является ли правдой то, что говорит ребенок, есть ли информация о насилии, потому что при родительском отчуждении должно быть отсутствие насилия. Поэтому задайте эти вопросы, а затем посмотрите, отчуждение ли это. Поэтому люди, которые являются профессионалами в области насилия, должны распознавать эту возможность и задавать вопросы о поведении предпочитаемых родителей и наблюдать, конечно, за взаимодействием каждого родителя с ребенком - это лучшее, и это то, что могут сделать эксперты-психологи, и распознавать, что это может быть и то, и другое. Это вот краткий обзор, но, надеюсь, вы понимаете различия и важность информации, фактов дела - это то, что должно управлять этими делами.
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ
ДОКТОР У. БЕРНЕТ, ДОКТОР Л. ГРИНХИЛЛ. ПЯТИФАКТОРНАЯ МОДЕЛЬ ДИАГНОСТИКИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ
ДОКТОР СЬЮ УИТКОМБ. КАК ОТЛИЧИТЬ ОТЧУЖДЕНИЕ РОДИТЕЛЕЙ ОТ ОПРАВДАННОГО ОТЧУЖДЕНИЯ
Т.С. ГЕРАСИМЕНКО. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ МЕХАНИЗМ ОТЧУЖДЕНИЯ РЕБЕНКА ОТ РОДИТЕЛЯ. КАК ЭТО РАБОТАЕТ?
БИЛЛ ЭДДИ ОБ ИНДУЦИРОВАНИИ РЕБЕНКА: ПОНИМАЮТ ЛИ ОТЧУЖДАЮЩИЕ РОДИТЕЛИ, ЧТО ОНИ ДЕЛАЮТ?
БИЛЛ ЭДДИ. ИНДУЦИРОВАНИЕ ТРЕВОЖНОСТИ У ДЕТЕЙ ПРИ РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ
БИЛЛ ЭДДИ. ОТКАЗ РЕБЕНКА ОТ КОНТАКТА С РОДИТЕЛЕМ И ЕГО ЛЕЧЕНИЕ
Комментариев нет:
Отправить комментарий